Эфиопия 19 век. Эфиопия. Церковь Бет Гиоргис, Лалибэла

Эфиопия в конце XIX - начале ХХ вв.

В середине 19-го века феодал Каса из Куары занялся объединением Эфиопии в централизованное государство. Опираясь на мелкопоместных феодалов, он нанёс в 1853 году поражение правителю центральных областей - расу Али, затем после упорных боёв разбил правителя области Тигре раса Уыбе.

В 1855 году Каса провозгласил себя императором под именем Теодрос II.

Теодрос повёл решительную борьбу с феодальным сепаратизмом. Была создана регулярная армия. Реорганизована налоговая система. Запрещена работорговля. У церкви была отобрана часть земель, оставшиеся владения обложены налогом. Было сокращено число внутренних таможен, велось строительство дорог, в Эфиопию приглашались европейские техники и ремесленники.

Однако введение налогов на церковников привело к организации ими войны против Теодроса, силами феодалов. К 1867 году власть Теодроса распространялась лишь на незначительную часть страны. В этом же году произошёл инцидент с арестом в Эфиопии нескольких подданных британской короны, и в октябре 1867 в Эфиопии высадился корпус британских войск. Единственное сражение между воинами императора и англичанами произошло 10 апреля 1868. В том сражении 2 тысячи британцев победили 5 тысяч эфиопов, благодаря превосходству в воинской дисциплине и вооружении. После этого Теодрос попытался заключить мир, освободив арестованных и прислав в подарок англичанам множество скота. Однако британцы отвергли мир и начали штурм города Мэкдэла, где находился император. Не желая сдаваться в плен, Теодрос покончил с собой. Британцы взяли Мэкдэлу, уничтожили всю эфиопскую артиллерию, забрали в качестве трофея императорскую корону и в июне 1868 покинули территорию Эфиопии.

В 1875 году в Эфиопию вторглись войска Египта. В ноябре 1875 эфиопам удалось в битве при Гундэте разгромить основную группировку египетских войск. Однако в декабре 1875 Египет высадил в Массауа новый экспедиционный корпус. В марте 1876 эфиопам удалось разгромить его в битве при Гуре. Мир между Эфиопией и Египтом был заключён в июне 1884, Эфиопия получила право пользования портом Массауа.

В 1885 году император Йоханныс IV начал войну против махдистского Судана. В 1885-86 эфиопские войска успешно наступали, однако в это же время началась оккупация Италией северных районов Эфиопии.

В 1888 году император Йоханныс предложил мир Судану. Халиф Судана Абдалла выдвинул неприемлемое условие - принятие Йоханнысом мусульманства. В начале 1889 года Йоханныс лично повёл 150-тысячную армию на Судан, и в марте 1889 был смертельно ранен в битве на границе.

Новый император Менелик II подавил сепаратизм в Годжаме, Амхаре, Тигре и воссоздал единое эфиопское государство. В 1889 между Италией и Эфиопией был заключён договор, по которому некоторые территории северной Эфиопии (в частности, район Асмэры) отходили к Италии.

В 1890 году Италия объединила все свои владения на Красном море в колонию Эритрея и объявила, что по договору 1889 года Эфиопия признала протекторат Италии над собой. Это привело к возобновлению с 1894 года военных действий между Эфиопией и Италией.

В конце 1894 года итальянские войска заняли города Адди-Угри, Адди-Грат и Адуа. К октябрю 1895 итальянцы оккупировали всю область Тигре. Император Менелик отправил на войну против итальянцев 120-тысячную армию, сформированную из отрядов правителей областей Эфиопии. 7 декабря 1895 в сражении при Амба-Алаге эфиопские войска под командованием раса Мэконнына нанесли крупное поражение итальянским войскам. Император Менелик предложил мир Италии, однако после отказа военные действия возобновились, и 1 марта 1896 состоялась битва при Адуа, в которой итальянцы были полностью разгромлены. В 1893-98 годах император Менелик завоевал области Уоламо, Сидамо, Кафа, Гимира и др. Он издал указ, разрешающий обращать в рабов только военнопленных и на срок не более 7 лет. Император Менелик активизировал строительство дорог, телеграфных и телефонных линий, развивал внутреннюю и внешнюю торговлю. В правление Менелика в Эфиопии была открыта первая больница и стала выпускаться первая газета. В 1897 году император Менелик распорядился об установлении дипломатических отношений между Эфиопией и Россией.

После смерти в 1913 году Менелика, императором стал его 17-летний внук Лидж Иясу. Эфиопия формально не участвовала в Первой мировой войне, однако император Иясу активно вёл курс на сближение с Германией, рассчитывая на неё как на союзника в борьбе против англичан, французов и итальянцев.

В сентябре 1916 император Иясу был свергнут. Императрицей была объявлена 40-летняя дочь Менелика Заудиту, а регентом, то есть фактическим правителем, 24-летний Тафари Макконен. После переворота 1916 года Тафари Макконен получил титул рас (примерно соответствует князю), и ныне почитается поклонниками как «бог Растафари».

Немного о социальных лифтах в Эфиопии 19 века. Касса Хайлю был сыном мелкого эфиопского феодала. Особых перспектив в жизни он не имел, его родители развелись, затем отец умер и его не слишком богатое имущество было разделено между родственниками. Мать Кассы же обеспечивала себя и сына торговлей лекарством от глистов. В итоге Касса был сдан в монастырь, учиться премудростям духовной жизни и готовиться стать священнослужителем. Но это была Эфиопия 19 века, и вскоре монастырь, в котором обучается Касса, сжигают. Все дело в том, что в Эфиопии постоянно идут войны между различными феодалами и военачальниками. Вот так получилось и на этот раз. Деджазмач (высокий военный и придворный титул в Эфиопии) Вуби Хайле Мариам воюет с расом (князем) Али. Али был очень важным расом, и управлял самим императором Эфиопии Йоханнысом III, которого заставил жениться на своей матери. А Вуби, помимо высокого титула, владел большим количеством земель, отнятых у других не менее высоких феодалов. И вот два этих уважаемых высоких человека решили выяснить, кто из них выше и более уважаем. Христианин Вуби обвинил христианина Али в том, что тот является мусульманином, поскольку его семья использует мусульманские имена. Для христианской Эфиопии достаточно серьезные обвинения. Император Йоханныс, прознав о заварушке, решил сменить покровителя и бежал к Вуби. В ответ на это Али просто назначил другого императора Сахле-Дынгыля. Вообще Сахле-Дынгыль ранее уже дважды был императором. Но в первый раз он не понравился духовенству, и вместо него назначили императором Гэбрэ-Крыстоса, который до того тоже уже успел побывать императором. Но Гэбрэ-Крыстос умирает через три месяца, и Сахле-Дынгыль снова назначают императором. Вообще императором должен был стать другой чувак, но Сахле-Дынгыль отрубил ему голову. В итоге пришлось выбрать его. Но потом все-равно его заменили на Йоханныса III. Но когда Йоханныс бежал в лагерь Вуби, звездный час Сахле-Дынгыля настал по новой, и в Эфиопии стало два императора. Один искал защиты у Вуби, а второй подчинялся Али. Когда армии Вуби и Али сошлись, оба наблюдали за сражением в отдалении. И оба решили что проигрывают битву и бежали с места сражения. Однако войска Вуби одерживают над войсками Али верх и видят, что их предводитель бежал. Вдогонку Вуби посылается гонец с посланием в духе "милорд, вернитесь, мы победили". Радостный Вуби возвращается, и занимает дворец Али, устраивая шумные празднества по случаю своей победы. Но в разгар празднества небольшая группа офицеров Али врываются в зал и захватывают Вуби. Теперь уже люди Али ищут своего предводителя. После долгих поисков его находят спрятавшимся в монастыре, где ему сообщается радостная весть - мол, вернитесь, милорд, мы победили. Али был так ошарашен этой радостной новостью, что чуть не согласился с Вуби на ничью. Условились, что Вуби будет платить дань и разойдутся миром. Во время этих событий монастырь, в котором обучался сын продавщицы лекарства от глистов и был сожжен воинами Али. Все что осталось бедному Кассе Хайле - поступить на воинскую службу к одному из местных князей. Но ему это дело не слишком понравилось, и в результате он сколотил банду разбойников. Но разбойников Касса оказался благородным. Он отнимал у богатых и раздавал бедным. Это сделало его довольно популярным в народе, и вскоре его разбойничья шайка выросла до размеров целой армии. Вместо ограбления богатых Касса начал захватывать целые территории. Касса даже пытается атаковать турок в соседнем Египте, но у него это не очень хорошо получается, поскольку в отличии от эфиопских феодальных армий турки были вооружены современным оружием и отлично дисциплинированы. Усвоив этот опыт, Касса начинает внедрять дисциплину в своей банде-армии и отыскивать способы вооружить её современным оружием. Испуганные правители Эфиопии, рас Али и Йоханныс III, которого снова сделали императором, решают задобрить и приблизить к себе взявшегося из ниоткуда военачальника. Они признают за ним право на захваченные владения, и выдают за него замуж дочь Али. Однако Касса был сыном продавщицы лекарства от глистов, и все равно не пользовался особым почетом в императорской семье, подвергаясь постоянным унижениям. Его жена, дочь Али, видимо не слишком хотела быть замужем за каким-то неуважаемым человеком, и уговорила его поднять восстания против собственных отца и бабушки. Что Касса и сделал 1852 году. Он разбил лучшего имперского военачальника и отомстил ему за унижения от императорской семьи. Так как те постоянно припоминали ему его происхождение, он заставил пленного военачальника пить лекарство от глистов, пока тот не умер. После этого он взял в плен и императрицу, бабушку своей жены, и сделал самое страшное, что только можно сделать с аристократкой. Заставил её работать. Теперь бывшая императрица переламывала зерно вручную двумя большими камнями. Перед лицом новой опасности все высшие феодалы Эфиопии позабыли свои распри и объединились против Кассы, собрав великую, по эфиопским меркам, армию. Но Касса разбил их всех и в 1855 году объявил себя императором Эфиопии Теодросом II. Всем несогласным он начал рубить ноги и руки, а знатных соперников частью казнил, частью взял в плен их детей. Теперь он стал уважаемым человеком, и его жене больше не было стыдно быть за ним замужем. Впрочем, ненадолго - она скоро умерла. Теодрос стал довольно прогрессивным императором. Он объединил Эфиопию, создал единую армию, уменьшил налоги для бедного населения, запретил рабство, изъял землю у церкви и повел борьбу с духовенством, начал строительство дорог в стране, попытался наладить выпуск огнестрельного оружия. Собирался даже строить современные корабли. В целом, Касса-Теодрос пытался модернизировать страну, создав современное государство по европейскому образцу. Для этой цели он даже взял себе советников из Англии. Но... Это была Эфиопия, 19 век. Век колониализма и империализма. Англичане несколько удивились наглости эфиопского императора. Им не было нужно развитое современное государство в Африке, ведь Африка нужна для создания европейских колоний. Да и отношения с Англией несколько испортились ввиду того, что Теодрос страстно желал английской помощи, и послал письмо королеве Виктории с просьбой прислать побольше оружия и инструкторов. Но Теодрос был всего лишь африканским королем, и его письмо даже не соизволили показать королеве. Это так расстроило Теодроса, что он велел арестовать вообще всех европейцев, находящихся в Эфиопии. Это, в свою очередь, расстроило англичан. Они, конечно, спустя несколько лет все таки показали письмо королеве Виктории, и она на него даже ответила. Но оружия и инструкторов не прислала. Зато прислала своего посланника с требованиями освободить европейцев. Но император Эфиопии решил арестовать и его тоже. Это очень не понравилось англичанам. 32 тысячи отборных солдат британской армии высадились на побережье Красного моря, чтобы покарать наглого эфиопского царька. А в самой Эфиопии продолжалась настоящая игра престолов, не стихали постоянные восстания духовенства и феодальные войны с конкурентами на трон. Тем не менее, Теодрос попытался оказать сопротивление британским войскам. Он выставил против них огромную пушку "Севастополь", отлитую по его приказу европейскими миссионерами, но как-то не очень помогло. Это было чудо-орудие по эфиопским стандартам, но англичан как-то не впечатлило. А когда "Севастополь" произвел свой первый выстрел, то огромная чудо-пушка взорвалась и стала совершенно бесполезной. Эфиопская армия была разбита, а Теодрос осажден в крепости. Все что осталось - покончить с собой. Пистолетом, который прислала ему королева Виктория.

Эфиопия в середине 19 века – 1935 году. Создание крупного централизованного государства. Борьба государственной власти против феодального партикуляризма и внешней агрессии. Экспансии европейских колонизаторов могла противостоять только объединенная, сильная Эфиопия. Важную роль в объединении Эфиопии сыграл Kaca, сын мелкопоместного феодала из Куары. В 1853 году он, опираясь на мелкопоместных феодалов, собрал вокруг себя небольшую армию и нанес поражение правителю центральной провинций Али, а затем после упорных боев разбил поочередно Уыбе – правителя Тигре и правителя Шоа нгусэ Хайле-Мэлекота. В 1855 году Kaca провозгласил себя императором Эфиопии (нгусэ нэгэст) под именем Теодроса (Федора) II (см. Федор II ), покончив тем самым с обычаем назначения номинальных императоров из «Соломоновой династии». Теодросу удалось на некоторое время ликвидировать феодальную анархию. Было начато создание многочисленной и дисциплинированной армии; впервые в истории Эфиопии для солдат было установлено жалованье; все государственные доходы были объединены в руках правителя, а поборы с сельского населения уменьшены; была предпринята попытка запретить работорговлю; сокращено число внутренних таможен, тормозивших торговлю, и начато дорожное строительство; у церкви была отобрана часть земель, а остальные владения обложены налогом. Вместе с тем Теодрос подавлял любые проявления сектантства, отхода от ортодоксального христианства монофизитского толка, а также иудаизм и ислам, рассматривая эти религиозные учения как идеологически выражение сепаратизма. Реформы, начатые Теодросом, встретили упорное сопротивление со стороны местных феодалов и не были доведены до конца.

Создание централизованного государства сопровождалось военными походами против непокорных феодалов, что вызывало дополнительные поборы с крестьян. В результате врагам Теодроса удалось позднее привлечь на свою сторону значительную часть крестьянства.

Ожесточенная внутренняя борьба в Эфиопии осложнилась вмешательством английских агентов, подкупавших феодалов, недовольных новым режимом. В конце 1867 года Англия развязала против Эфиопии войну, в ходе которой эфиопская армия была разбита значительно превосходившими ее силами противника (см. Англо-эфиопская война 1867–1868 годов). Теодорос II, не желая сдаваться в плен, застрелился. Вскоре, однако, английские войска, вследствие активной враждебности народа Эфиопии, а также серьезных трудностей в снабжении продовольствием и питьевой водой, вынуждены были покинуть Эфиопию. Уходя, английское командование оставило часть оружия одному из претендентов на императорский престол Kace, правителю княжества Тигре, который в июле 1871 года в битве под Адуа наголову разбил своего соперника – правителя области Уаг Гобэзе, укрепившегося в центральной Эфиопии и объявившего себя в 1868 году императором под именем Тэкле Гийоргиса. 21 января 1872 года Kaca короновался в Аксуме под именем Иоанна (Йоханныса) IV . Ведя борьбу против усилившегося феодального сепаратизма, Иоанн IV сумел подчинить значительную часть страны, за исключением некоторых областей, в первую очередь провинций Шоа и Годжам. Добившись постепенно формального признания центрального пр-ва крупнейшими феодалами страны, Иоанн IV был вынужден при этом пойти на большие уступки. Сильнейшим феодалам – правителю Шоа Менелику (Мынилику) и правителю Годжама Тэкле Хайманоту – был присвоен высший в Эфиопии (после императора) титул нгусэ (негуса). Оба нгусэ имели собственные армии и фактически пользовались почти полной независимостью.

Стремление Иоанна IV получить выход к морю, с одной стороны, инспирированные европейскими советниками выступления Египта против Эфиопии, с другой – вели к обострению конфликтов и открытым военными действиям (крупные сражения произошли в 1875 и 1876 годы между обоими государствами). В 80-х годах Эфиопия была втянута в войну против махдистского государства, чему способствовала Англия. В июне 1884 года Иоанном IV, английским контр-адмиралом Хьюитом и представителем Египта был подписан договор, согласно которому император Эфиопии брал обязательство облегчить вывод войск египетского хедива из осажденных махдистами Кассалы, Амедиба, Санхита через Эфиопию в порт Массауа. Эфиопия получала право свободного провоза через Массауа всех товаров, включая оружие и боеприпасы. Хедив обязывался возвратить к 1 сентября 1884 года территорию, занятую Египтом еще в 1872 году.

Ослаблением Эфиопии в результате кровопролитной войны с махдистами воспользовалась Италия. В 1882 году порт Асэб (Асааб), приобретенный итальянской пароходной компанией еще в 1869 году, перешел в руки итальянского правительства. В 1885 году Италия захватила порт Массауа, а также ряд пунктов на побережье Красного моря между Массауа и Бейлулем. Укрепившись в Массауа, итальянские войска начали продвижение в глубь Северной Эфиопии. Когда требования эфиопских властей очистить занятые местности не были выполнены, начались военные действия, в ходе которых итальянские войска первоначально потерпели крупное поражение при Догали (январь 1887 года) и отступили к Массауа, но в декабре 1887 года снова начали продвигаться в глубь страны. Напряженность эфиопско-суданских отношений заставляла Иоанна IV воздерживаться от решительных действий против Италии. Готовясь к схватке с махдистами, Иоанн IV в конце февраля 1889 года выступил с армией в 150 тысяч человек из Гондэра; 9 марта находившиеся под его командованием эфиопские войска начали ожесточенную атаку Галлабата-Матеммы; сражение, в ходе которого был смертельно ранен Иоанн IV, завершилось победой махдистов. Преемник Иоанна IV Менелик (Мынилик) II положил конец войнам с махдистами, подавил феодальный сепаратизм в Годжаме, Амхаре, а позднее в Тигре и воссоздал единое эфиопское государство. В 1889 году он объявил Аддис-Абебу столицей страны. Тем временем Италия предприняла новые попытки укрепить свои позиции в Эфиопии. В мае 1889 года между Италией и Эфиопией был заключен неравноправный Уччальский договор "о дружбе и торговле" (см. в ст. Итало-эфиопские договоры), по которому к Италии отходили некоторые территории севере Эфиопии, в частности район Асмэры. В качестве "компенсации" Эфиопия получила по дополнительной конвенции 30 тысяч ружей, 28 орудий и 4 млн. лир из Флорентийского банка (из них половина фактически пошла на оплату оружия). После подписания договора Италия продолжала расширять свои африканские владения за счет Эфиопии. В январе 1890 года итальянцы оккупировали Адуа, главный город Тигре. В начале 1890 года Италия объединила свои владения на Красном море в колонию – Эритрею . Воспользовавшись собственной "трактовкой" итальянского текста одной из статей Уччальского договора (отличавшейся от амхарского текста), итальянское правительство объявило, что Эфиопия признала будто бы италтянский протекторат. Правительство Эфиопии заявило решительный протест; в феврале 1893 года Менелик II объявил правительству Италии о расторжении Уччальского договора и дополнений к нему. В июле 1894 года итальянские войска снова выступили против Эфиопии, а в 1895 году развернули широкое наступление (см. в ст. Итало-эфиопские войны). Однако агрессор встретил мужественное сопротивление. 7 декабря 1895 года войска Эфиопия нанесли Италии первое поражение в битве при Амба-Алаге. Менелик II обратился к Италии с предложением мира, которое было отклонено итальянским правительством. Положение итальянских войск в течение февраля 1896 года непрерывно ухудшалось из-за усиливавшихся набегов эфиопских партизан и нехватки продовольствия. 1 марта 1896 года произошла битва при Адуа, решившая исход войны в пользу Эфиопии. После битвы при Адуа крупных военных сражений не происходило. 26 октября 1896 года в Аддис-Абебе был подписан мирный договор, по которому Италия признала полную независимость Эфиопии. В борьбе против итальянской агрессии правительство Эфиопии использовало противоречия между колониальными державами; ему удалось получить оружие и деньги от Франции, пытавшейся ослабить своих соперников в Африке. Эфиопии оказала помощь Россия, стремившаяся помешать укреплению позиций Англии и Италии в Северо-Восточной Африке и заинтересованная в существовании независимой Эфиопии. Симпатии передовой русской общественности были на стороне эфиопского народа. В России был проведен по частной инициативе сбор средств для оказания медицинской помощи эфиопским солдатам. В Эфиопию был отправлен отряд Российского общества Красного Креста, который оказывал помощь не только эфиопской армии, но и гражданскому населению.

В годы правления Менелика II были проведены некоторые мероприятия, направленные на экономическое, культурное развитие страны и укрепление государства. Правительство содействовало строительству дорог, телеграфных линий, развитию внутренней и внешней торговли. Пытаясь преодолеть политическую раздробленность страны, правительство Эфиопии стало назначать правителей провинций и областей из столицы (иногда оно оставляло на местах и старых наследственных правителей при условии признания ими авторитета Менелика II). Однако новые правители были по-прежнему наделены почти неограниченной властью, имели в своем распоряжении войска, использовали для личного обогащения различные сборы. Стремясь устранить произвол в сборе налогов, Менелик II издал в 1906 году закон, устанавливавший определенную сумму налоговых поступлений для каждой провинции. Были проведены некоторые мероприятия, направленные на ограничение рабства. В 1889 году был издан закон, запрещавший обращать в рабов кого-либо, кроме военнопленных (для последних срок рабства ограничивался семью годами). Однако в положении эфиопского крестьянства существенных изменений не произошло. Особенно тяжелым оно было в присоединенных к Эфиопии землях, где широко применялась издавна практиковавшаяся эфиопскими императорами система "гэббар" (суть ее состояла в том, что размещавшиеся на новых землях военные гарнизоны и весь административный аппарат должны были содержаться за счет местных крестьян). В целом по стране при Менелике II произошло укрепление помещичьего землевладения, выразившееся, в частности, в том, что некоторые земли, пожалованные на время военным и приближенным ко двору лицам, были постепенно превращены в частную собственность.

В 1893–1899 годы эфиопское правительство, пытаясь предупредить империалистические захваты на Юге, Юго-Западе и Юго-Востоке страны, присоединило области Уоламо, Сидамо, Кэфа, Гимира, Огаден, Ayca и другие, многие из которых некогда входили в состав эфиопской империи. Однако угроза колониального порабощения Эфиопии не исчезла. В 1906 году Англия, Франция и Италия заключили, вопреки энергичным протестам эфиопского правительства, соглашение о разделе Эфиопии на сферы влияния . Все же правительству Менелика II посредством искусного маневрирования удалось отстоять политическую независимость Эфиопии. Тем не менее "мирное" проникновение монополистического капитала (в частности, США и Германии) привело к частичному экономическому подчинению страны. В 1909 году Менелик II в связи с тяжелой болезнью отошел от управления государством. В 1913 году он умер и императором стал его внук Лидж Иясу (Яссу). В это время в Эфиопии происходила острая борьба внутри правящей верхушки. В 1916 году был совершен дворцовый переворот: Лидж Иясу был свергнут, после чего в стране сложилось своеобразное двоевластие: императрицей была провозглашена дочь Менелика II Зоудиту, а регентом – Тафари Маконнен (Тэфэри Мэконнын). Тафари Маконнен был лидером "младоэфиопов" – сторонников реформ, направленных на укрепление центральной государственной власти и создание условий, обеспечивающих экономическое и политическое развитие страны. "Младоэфиопов" поддерживали некоторые феодалы, хозяйства которых постепенно приобретали товарный характер, представители немногочисленной торговой буржуазии и нарождавшейся интеллигенции. Противоположную группу, поддерживавшую Зоудиту ("староэфиопы"), составляли консервативные круги крупных светских феодалов и духовенства. Выступая за сохранение формального внешнего государственного единства, они отвергали необходимость каких-либо преобразований. В руках "староэфиопов" находились все важнейшие министерские посты; им принадлежала власть во многих провинциях, особенно в северной части страны. Их позиции, однако, существенно ослабели после смерти военного министра Хабтэ Гийоргиса в 1926 году, когда императорская армия перешла под контроль регента. Опираясь на армию, Тафари Маконнен подавил в 1928 году два вооруженных мятежа, организованных главарями "староэфиопов". В сентябре 1928 года ему был присвоен высший в стране (после императора) титул нгусэ. С этого времени императрица Зоудиту была фактически отстранена от власти. В 1930 году произошло новое восстание "староэфиопов". Это восстание также было подавлено, и в ноябре 1930 года, после смерти Зоудиту, Тафари Маконнен был коронован императором Эфиопии под именем Хайле Селассие I. При новом императоре была проведена денежная реформа, было уменьшено число внутренних таможен, началось упорядочение налоговой системы, активизировалось строительство шоссейных дорог. В 1931 году и 1936 были приняты новые законы (после законов 1918 и 1923–1924 годов об ограничении рабства) об освобождении рабов. Но освобождение рабов, встретившее сопротивление их владельцев – светских феодалов, церкви, купцов и чиновников, проходило очень медленно. В 1933 году было декретировано упразднение "в принципе" системы "гэббар".

В 1931 году правительство Эфиопии приняло первую в истории страны конституцию, направленную на устранение феод. сепаратизма и создание единообразной системы управления. В то же время конституция сохраняла власть императора как абсолютного монарха, по существу независимого от созданного по конституции парламента (обе палаты парламента – палата депутатов, избиравшаяся знатью и представителями местных властей и утверждавшаяся императором, и сенат, члены которого назначались императором из числа высших государственных служащих и офицеров, были лишены законодательной инициативы). Были приняты меры к созданию централизованной современной армии. Несколько возросло число начальных и средних светских школ. Однако темпы экономического развития оставались крайне низкими; обрабатывающая промышленность была представлена главным образом полукустарными предприятиями.

В начале 30-х годов обозначилась угроза новой агрессии против Эфиопии со стороны фашистской Италии. Италия концентрировала в своих африканских колониях – Эритрее и Итальянском Сомали – крупные контингенты войск, вооруженных новейшей техникой. В 1934–1935 годы Италия спровоцировала несколько пограничных конфликтов, наиболее серьезным из которых было столкновение в оазисе Уал-Уал (Уоль-уоль; 5 декабря 1934 года). Уклоняясь от мирного урегулирования пограничных споров, правительство Италии рассчитывало использовать их как повод для нападения на Эфиопию.

M. В. Райт. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 16. ЧЖАН ВЭНЬ - ТЯНЬ-ЯШТУХ. 1976.

Тобиас Руппрехт (р. 1981) - историк, сотрудник Университета Эксетер (Великобритания), автор книги «Soviet Internationalism after Stalin» (2015).

Известно, что царская Россия не участвовала в европейской схватке за Африку в конце XIX века. Менее известно, что у Российской империи в то время завязались особые отношения с Эфиопией, едва ли не единственной в Африке страной, не захваченной какой-либо иноземной империей. Сохранить независимость Эфиопии удалось не без некоторой помощи из Санкт-Петербурга. Эфиопия привлекала внимание российских политиков и части русского православного духовенства. Ее близость к Красному морю и Ближнему Востоку, ее положение между Северной и Юго-Восточной Африкой являлись стратегическим активом в геополитической игре против Британской империи. К тому же многие верующие испытывали чувство солидарности с теми, кого воспринимали в качестве православных братьев на далеком Африканском Роге.

Религиозные представления о мироустройстве конца XIX века оказались удивительно живучи в XX веке, несмотря на серьезные геополитические и идеологические изменения. Эфиопия сохранила особое место в геополитических представлениях и после захвата власти большевиками. Реинтерпретация прошлого Российской империи часто использовалась, чтобы объяснить и оправдать советскую политику в странах «третьего мира» после смерти Сталина. А с момента установления в Эфиопии в 1970-х годах коммунистического режима СССР принялся активно использовать Русскую православную церковь для укрепления своего влияния. На протяжении всей истории современной России и Эфиопии православные церкви этих стран всегда c готовностью подчинялись государственным интересам. На международном уровне они охотно сотрудничали со своими идеологическими противниками, если это требовалось для достижения собственных целей .

Россия и Эфиопия - год 1900-й

История миссионерской деятельности Русской православной церкви за границей значительно короче аналогичной истории римско-католической или протестантской церквей. Тем не менее русская церковь активно поддерживала российскую экспансию в Средней Азии и колонизацию некоторых территорий в Северной Америке. В XIX веке Священный синод интересовался событиями на Святой земле и Афоне. Православная церковь - вместе с имперской властью - выступала ярой защитницей находившихся под властью Османской империи православных христиан на Балканах, в Сирии и Египте. Это панправославие можно считать первой в современной истории попыткой противодействия западноевропейскому универсализму. Некоторые православные священнослужители и мыслители пытались даже представить эту новую всеобъемлющую восточную православную культуру в качестве противовеса материалистической романо-германской Европе .

Эти антизападные идеи способствовали восторженному восприятию «экзотических» братьев по вере в Восточной Африке, окруженных европейскими колониальными владениями. Эфиопия была единственной страной в Африке, у которой была некоторая история отношений с Россией. Еще в XIV веке существовали контакты между русскими и эфиопскими монахами в Иерусалиме. Афанасий Никитин побывал в Эфиопии в XV веке, а почти три века спустя Петр I неудачно попытался установить российское военное присутствие на Африканском Роге. Но лишь в конце XIX века стали устанавливаться постоянные контакты между Россией и Эфиопией. В обеих империях часть элиты связывала свои (впрочем, разного типа) националистические проекты с церковью и верой. Славянофилы в России совмещали православие с антизападным романтическим национализмом; коптские священники в Эфиопии собирали и систематизировали старые религиозные тексты, утверждавшие роль Эфиопской православной церкви как воплощения эфиопской нации .

Эфиопская церковь, автокефальная только с 1950-х годов, является одной из древних восточных православных церквей, отколовшейся от европейского христианства за полтысячелетия до основания русской церкви. Сходство в обряде и одеянии русских и эфиопских священников помогло скрыть значительные доктринальные различия, а геополитические интересы позволили еще более сократить этот разрыв. В 1850-х годах монах Порфирий Успенский был послан Священным синодом в Иерусалим в рамках секретной миссии с целью укрепления российского влияния на Ближнем Востоке. Изначально его рекомендация наладить сотрудничество с православной Эфиопией нашла больший отклик среди российских военных, чем среди богословов. Идеи Успенского заложили основу для российского увлечения Эфиопией в последние годы существования Российской империи, но на тот момент и высшая бюрократия, и церковные иерархи считали их нереалистичными. Письма к царю эфиопского императора Йоханнысa IV, взывавшего к православным узам и просившего российской помощи в борьбе против османского Египта, в 1870-е годы остались без ответа .

Вместо этого, в конце XIX века в Эфиопию отправились несколько российских авантюристов. В 1885 году казак Николай Ашинов получил от Йоханныса IV разрешение построить русский православный монастырь и колонию «Новая Москва» в обмен на поставки русского оружия. Четыре года спустя он отплыл из Одессы в Массауа, но итальянская колониальная администрация в Эритрее не разрешила семьям поселенцев сойти на берег. Ашинов отправился в Сагаллу, а потом в Джибути, где был принят группой эфиопских монахов. История первого русского поселения в Африке была недолгой. Французские власти вскоре выслали всех обратно в Россию, где патриоты воспели «подвиг» Ашинова, а власти отрицали свою причастность к его деятельности.

Вторая российская экспедиция в 1889 году была менее масштабной, но на этот раз официальной: в Эфиопию послал делегацию киевский митрополит. В ее составе значился дипломат Виктор Машков, который предложил военную помощь новому императору Менелику II, рассчитывая в обмен на концессию российской гавани в Красном море. Машков вновь поехал в Эфиопию в 1891 году, официально с «географической миссией» - но при этом он привез партию оружия, предназначавшегося для борьбы против итальянцев. Православная церковь направила миссию во главе с Александром Елисеевым и священником Патером Ефремом для изучения возможности сотрудничества - или даже объединения - обеих церквей. Менелик II, основатель современной Эфиопии, не проявил никакого интереса к религиозной стороне дела, однако живо заинтересовался возможностью российской помощи в его борьбе с Италией.

В группе Елисеева был еще один авантюрист, казак Николай Леонтьев. Без официального на то разрешения по возвращении он привез к царю целую эфиопскую дипломатическую делегацию. Рассказывая в Петербурге о воображаемых богатствах Эфиопии, Леонтьев пытался сколотить группу поселенцев и найти финансовых покровителей для своей затеи. Свою цель он определил так: основать в Эфиопии миссию Русской православной церкви и помочь этой стране защититься от итальянского колониализма. В конец концов, винтовки, военные советники и русская миссия Красного Креста прибыли лишь после того, как эфиопы сами разбили итальянцев при Адуа. Впрочем, они помогли дальнейшему расширению эфиопской империи. Леонтьев стал называть себя «граф Абай», раздражая эфиопов в Аддис-Абебе своим заносчивым поведением. Чтобы избавиться от Леонтьева, Менелик назначил его губернатором юго-западных провинций, а позднее выслал из страны за то, что тот без спроса начал военные действия.

Другие российские авантюристы, а также ученые и благочестивые православные христиане отправились в Эфиопию около 1900 года. Страна была привлекательной не только как экзотическая, но и как близкая по духу: в ней видели важное стратегическое значение. Такое переплетение разных интересов отразилось на биографиях нескольких людей. Так, например, русский офицер Евгений Сенигов остался в Эфиопии в качестве художника, рисовавшего африканские пейзажи. В русской миссии Красного Креста состоял Александр Булатович, высокопоставленный офицер, который позже стал монахом и под именем иеросхимонаха Антония основал еретическое движение имяславие. Он пытался создать русский православный монастырь на острове в озере Хорошал, но ему не удалось обеспечить концессию на земельный участок. Еще один персонаж русско-эфиопского сюжета, казак Алексей Сучков, был отправлен в Эфиопию, где находился с 1903-го по 1907 год, после чего вернулся в Россию, прихватив с собой диких животных для московского зоопарка. Эти и другие путешественники привезли в Россию большую коллекцию эфиопских артефактов, по сей день хранящуюся в петербургской Кунсткамере. Эфиопия становилась все более популярна в России. Для поддержки Эфиопии в ее противостоянии западному колониализму собирали деньги. Николай Гумилев побывал в Эфиопии дважды и написал стихи об Африке. Именно в этом контексте сложился миф об эфиопских корнях Пушкина. На самом деле его прадед Ганнибал был молодым рабом с южных берегов озера Чад, подаренным царю османским султаном .

Вместе с тем, судя по тому, что показывают скудные эфиопские источники, Менелик II к русским относился не столь романтически. Чтобы сохранить независимость Эфиопии, ему был необходим импорт новых военных и гражданских технологий и помощь их носителей. Эфиопский император видел в России, во-первых, источник поставок современного оружия, во-вторых, державу, не заинтересованную в колониальном захвате африканских территорий. Еще один немаловажный фактор: и Россия, и Эфиопия были абсолютными монархиями - в отличие от прочих европейских стран, так что Россия казалась для Менелика более подходящим местом для отправки на учебу молодых эфиопов, чем республиканская Франция. Первая партия эфиопских студентов приехала в Санкт-Петербург накануне 1900 года. Среди них был Такла Наварят, который после многих лет изучения в России военного дела и техники стал министром финансов Эфиопии. Такла Наварят написал первую конституцию страны, и он же от имени Эфиопии выступал в Лиге Наций после того, как Италия снова вторглась в страну в 1935 году .

Советский Союз и Эфиопия при Хайле Селассие

Советский Союз был единственной крупной державой, которая поддержала Эфиопию во время вторжения Муссолини в 1935 году (в СССР был даже снят фильм «Абиссиния»). Впрочем, присутствие большого числа русских белоэмигрантов в качестве влиятельных советников при императорском дворе в Аддис-Абебе препятствовало налаживанию более тесных контактов в то время. Дипломатические отношения были установлены только в 1943 году.

Как известно, во время войны Московскому патриархату разрешили возобновить контакты с христианами за рубежом, что должно было помочь выполнению дипломатических задач советского государства. Церковные сановники были отправлены на территорию Болгарии, Ирана, в Палестину, Египет и Антиохию. Эти поездки также возобновили связи между православными церквями. Для Сталина роль СССР как защитника православных христиан была важным геополитическим ресурсом. После войны автокефальная церковь в Польше и украинская униатская церковь были насильственно включены в состав русской церкви. Советское государство и РПЦ имели здесь общие интересы. Кремлю была нужна церковь для укрепления своего режима на территории Восточной Европы. РПЦ выиграла от присоединения православных церквей и переориентации греко-католической (униатской) церкви с Рима на Москву .

В 1946 году в Московской патриархии был создан Отдел внешних церковных связей, ставший эффективным средством советской пропаганды и дополнительным дипломатическим каналом в странах с православным населением, в первую очередь в Греции (будущем члене НАТО) и в странах Ближнего Востока. В мае 1946 года во время празднования тысячелетнего юбилея Святого Иоанна Рыльского в болгарском Рыльском монастыре бывший генеральный секретарь Коминтерна Георгий Димитров предложил превратить Москву - этот некогда «Третий Рим», а ныне столицу мирового коммунизма - в подобие православного Ватикана. Димитров объяснил верующим рамки, в которых церковь может продолжать существовать в коммунистическом обществе, представив «большую Русскую православную церковь» образцом, которому они должны были следовать. Руководители русских и болгарских церквей продемонстрировали свою лояльность Сталину. Неудивительно, что церкви за пределами досягаемости Красной армией не выражали особого интереса к идее православного Ватикана под коммунистическом руководством, так что после смерти Сталина эта тактика изменилась .

Новый первый секретарь ЦК КПСС Хрущев сделал немало, чтобы покончить с изоляционизмом советского лагеря и распространить влияние за его пределы. В годы его правления были установлены (или нормализованы) связи со странами со значительными православными меньшинствами - Египтом, Индией и Югославией. В самом СССР при Хрущеве новая антирелигиозная кампания 1950-1960-х годов затронула верующих всех конфессий, но не институции РПЦ. Напротив, руководство церкви все более привлекалось к сотрудничеству с государством. На международном уровне православные священники стали полезным инструментом советской внешней политики. В Восточной Европе РПЦ была призвана ослабить влияние католической церкви. В странах «третьего мира» контакты с местным духовенством были использованы для распространения советского влияния.

Позиция Москвы в отношениях с Эфиопией в 1950-1960-е годы отражала изменения в советской политике в отношении к странам «третьего мира» после смерти Сталина. Главы государств за пределами влияния Запада в то время рассматривались как потенциальные союзники - вне зависимости от их политической ориентации. Хайле Селассие, (как было принято считать, модернизатор Эфиопии) объявил себя прямым потомком Соломона. Эфиопская православная церковь владела примерно третью земли в стране и мало интересовалась благополучием своей крайне бедной паствы. Все это не помешало установлению дружественных отношений между СССР и Хайле Селассие. В 1956 году Хайле Селассие посетил СССР, его наградили орденом Суворова и дали немалый кредит в 400 миллионов рублей. Совинформбюро начало вещание программы «Радио Москвы» на амхарском языке и инициировало перевод на него русской литературы. Советские учителя основали политехническую школу в Бахр-Даре, а советские инженеры построили нефтеперерабатывающий завод в Ассабе .

В большей степени, чем в других странах «третьего мира», СССР использовал православную церковь в своих отношениях с Эфиопией, продолжая тем самым традиции Российской империи. Эфиопский патриарх Теофилос был приглашен в Советский Союз в 1959 году; высокопоставленные делегации РПЦ посетили Эфиопию в 1959-м, 1962-м, 1966-м и 1969 годах. Русский патриарх Пимен приезжал в Эфиопию в 1974-м. Всемирный Совет церквей в Женеве предоставлял платформу, на которой русские и эфиопские священнослужители могли общаться между собой. Восточные и древние православные церкви сближались; в 1960-х годах на серии международных встреч в Орхусе, Бристоле и Женеве обсуждался вопрос об «общем причастии» (первые подобные попытки предпринимались еще в XIX веке). После Всемирного Совета Церквей в Аддис-Абебе в январе 1971 года представители РПЦ встретились с Хайле Селассие и некоторыми эфиопскими епископами. В результате было принято решение направить в СССР эфиопских студентов, изучавших богословие .

Обучение эфиопских студентов-богословов в СССР было организовано и профинансировано Русской православной церковью, под эгидой ленинградского митрополита Никодима (Ротова), близко связанного с КГБ и впоследствии ставшего президентом Всемирного Совета Церквей. Эфиопская православная церковь во время правления Хайле Селассие послала на родину научного коммунизма около 25 студентов для получения образования в двух семинариях - в Ленинграде и Загорске. Для РПЦ приглашение африканских студентов позволило продемонстрировать поддержку ей советской внешней политики и таким образом поддержать существование собственных семинарий и академий, постоянно находившихся под угрозой закрытия. По воспоминаниям студентов, видимого участия советского или эфиопского государства в одобрении и финансировании этой программы не было. «Там никого идеологически не обрабатывали», - вспоминает один студент, описывавший опыт своего пребывания в СССР как «полностью положительный». По возвращении в Эфиопию студенты заняли определенные позиции в церковной иерархии - среди них Абба Хабте Селассие, учившийся в Ленинграде и ставший начальником Отдела внешних связей Эфиопской православной церкви .

Зеркало России: Эфиопская православная церковь и коммунистический режим Дерг

Хайле Селассие, Рас Тафари, царя царей Эфиопии, Льва-Завоевателя от колена Иудейского, избранника Бога, свергло народное восстание в 1974 году. Возмущение, в частности, вызвало то, что власти ничего не сделали, когда в стране начался голод, унесший жизни 200 тысяч человек. Образованные горожане, а также студенты, многие из которых принесли марксистские идеи из университетов Европы и США, вышли на улицы. Постепенно военные взяли власть. В сентябре был создан временный военно-административный совет, Дерг, во главе которого оказался Тафари Бенти (он был православным). Подобно тому, что происходило в России после свержения царя в феврале 1917 года, новые правители - коалиция либералов, консерваторов и революционных коммунистов - объявили о проведении широкой земельной реформы и об отделении церкви от государства. Патриарх Теофилос протестовал против назначения новых священников, многие из которых настаивали на более активном участии церкви в социальных вопросах, в то время как другие, получившие образование в соцстранах, активно участвовали в реформировании церкви после революции. Так эфиопская церковь оказалась втянутой в конфликт между старыми элитами и реформаторами, аналогичный борьбе между Тихоном и обновленцами, развернувшейся в России за полвека до этого.

Советский Союз не принимал участия в ранней фазе эфиопской революции. Первый контакт между Дерг и Кремлем состоялся при участии делегации РПЦ в Аддис-Абебе. Отношения укрепились, только когда левые радикалы, группировавшиеся вокруг генерала Менгисту Хайле Мариама, расчистили себе путь к власти. В начале 1975 года делегация Дерг прибыла в Советский Союз для проработки условий будущего союза. Когда в 1977-м Менгисту Хайле Мариам установил абсолютную власть в стране, он уже имел полную поддержку Кремля. Новый этап отношений СССР с «желтой жаркой Африкой» возродил старое русское увлечение Эфиопией. Публикация и переиздание книг о русских путешественниках в эти края подпитывала имперскую романтику . Однако на геополитическом уровне СССР столкнулся с дилеммой, так как он предоставлял военную поддержку также и главному сопернику Эфиопии в Африканском Роге, Сомали, в обмен на возможность использовать сомалийский порт в Красном море .

В то время, как СССР пытался возродить старую идею всеправославной антизападной солидарности с Эфиопией, новые коммунистические правители в Аддис-Абебе черпали вдохновение в советской религиозной политике. Площадь Мескаль (Площадь Креста) стала площадью Революции, а государственные школы заменили уроки морали (их обычно вели православные священники) марксизмом-ленинизмом. Вскоре книжные магазины во всей Эфиопии начали продавать переводы антирелигиозных сочинений Георгия Плеханова. Преследование верующих не достигло уровня советских 1920-х, но многие эфиопские монастыри и храмы стали музеями, а религиозная литература и церковные владения были конфискованы. Верующим могли отказать в продовольственных карточках, их могли уволить с работы и даже убить.

Патриарх Теофилос был арестован в феврале 1976 года, уличен в растрате и заменен Аббой Мелаку (под именем Абуна Такла Хайманот), необразованным, но ориентированным на социальные реформы, популярным монахом из сельской местности. Во внутреннем документе Дерга говорилось:

«Настоящий патриарх Эфиопской православной церкви происходит из угнетенного класса. Эти люди не очень образованны. Поэтому ими можно манипулировать, сделав невольным инструментом антирелигиозной кампании. Патриархат уже заявил, что сам Христос распространял социализм. […] Нам необходимо выбирать священников и церковных работников, которые смогут распространить эту иллюзию совместимости христианства с коммунизмом, и продвигать их в ближний круг руководства патриарха» .

Ситуация стала неопределенной, когда Всемирный Совет Церквей, в который входили представители Русской православной церкви, начал расследовать судьбу Теофилоса. РПЦ в знак протеста остановила свою программу студенческих стипендий, но безрезультатно. Теофилос был казнен вместе с сотнями представителей старой элиты императорской Эфиопии. Аресты христиан и даже казни были в порядке вещей. Погибли епископ Самуил (молодой глава религиозной консультативной группы в начальный период работы Дерг, который изучал богословие в Болгарии) и многие другие иерархи. Менгисту Хайле Мариам публично поддержал расправы, ссылаясь на опыт русской революции и на необходимость ответить «красным террором» на «белый». И так же, как в Советском Союзе 1930-х, террор уничтожал и самих лидеров революции, в том числе Тафари Бенти и популярного военного Атнафу Абате .

Война за Огаден (1977-1978) - смена курса

Хотя политический курс Менгисту Хайле Мариама, в том числе и в отношении церкви, напоминал ленинский и сталинский, СССР в середине 1970-х практически не влиял на ход событий в Эфиопии. Кремль подписал секретное соглашение с Менгисту Хайле Мариамом в мае 1977 года, но не вмешивался - надо сказать, в довольно хаотическое - развитие событий внутри Эфиопии. Положение дел изменилось во время войны за Огаден. Вначале в Тигре, Эритрее и Огадене вспыхнули восстания оппозиции; режим Менгисту Хайле Мариама оказался на грани краха, когда сомалийская регулярная армия, оснащенная советским оружием, напала на Эфиопию летом 1977 года - это была часть плана создания так называемого «Большого Сомали» . После неудачных попыток содействовать прекращению огня Кремль перестал поддерживать Сомали и начал широкомасштабную военную помощь Эфиопии.

СССР послал в Эфиопию около тысячи советников, по воздушному мосту поставил оружие примерно на миллиард долларов, Куба направила почти 12 000 солдат и 6000 советников; поддержать эфиопскую армию прибыл даже батальон из Южного Йемена. Эфиопии удалось остановить сомалийское наступление. Сложно сказать, почему Москва предпочла в качестве союзника Эфиопию, а не Сомали - ведь первая не могла предложить СССР взамен ровным счетом ничего из того, что Сомали уже гарантировал. Определенную роль в этом сыграла традиция солидарности с Эфиопией и представления о некоей культурной близости между двумя странами. Генерал-лейтенант Петр Чаплыгин, главный советский военный советник Менгисту Хайле Мариама, вспоминал: «Нам дали три задачи: спасти социалистическую революцию, сохранить целостность государства, а также сохранить традиционную дружбу между нашими странами». Успешное военное вмешательство Кремля в Эфиопии способствовало - наряду с другими факторами - концу «разрядки» с Соединенными Штатами, но оно же укрепило позиции СССР как мировой державы .

В последующие годы соцстраны немало помогали Эфиопии. Спецслужбы ГДР и северокорейские военные отправляли туда консультантов. Официальные советско-эфиопские договоры были подписаны в 1978 году; крупные проекты в области промышленности, образования и сельского хозяйства реализованы при содействии СССР. В Мелка Вакена была построена крупнейшая ГЭС в Эфиопии. В СССР приехали учиться более двадцати тысяч эфиопов, так что теперь наступили времена, когда эфиопским студентам-богословам уже пришлось терпеть еженедельные политучения .

Изменение политики эфиопского режима в отношении церкви в ходе войны с Сомали - еще одна яркая параллель с историей СССР. Дерг, ослабленный внутренней оппозицией и сепаратистскими движениями, остро нуждался в мерах по укреплению единства общества. Подобно Сталину после нападения немцев, Менгисту Хайле Мариаму пришлось остановить террор внутри страны и разыграть карту «народного единства». И так же, как Сталин, эфиопский диктатор укрепил свою власть, используя «традиционные ценности» - православную церковь и национальную культуру, - впрочем, подминая их под себя. Так же, как РПЦ, эфиопская церковь увидела в смене государственного курса шанс не только выжить, но и обеспечить свой контроль над некоторыми провинциями. Эритрея со своей собственной автокефальной традицией оказалась для Эфиопии тем, чем Западная Украина была для РПЦ; и теперь появилась возможность полностью подчинить эритрейскую паству себе, сотрудничая с коммунистическим режимом .

Свидетельства высокопоставленных членов Дерг и многочисленные встречи эфиопских и русских священников показывают, что РПЦ дала совет своим африканским братьям по вере сотрудничать с коммунистическом государством. Эфиопские священники охотно приезжали в СССР на совещания международных религиозных лидеров, посвященные «борьбе за мир». Летом 1977 года в Москве представитель Эфиопской церкви публично объявил, что в Советском Союзе свобода религии не находится под угрозой со стороны государства. Год спустя в Москву отправился новый патриарх Эфиопской православной церкви Такла Хайманот; выступая там, он назвал внутрицерковную оппозицию «сторонниками старого режима». В 1978 году на межрелигиозном семинаре в Аддис-Абебе патриарх утвердил декларацию из девяти пунктов, выразив полную поддержку правительству, в частности, в отношении войны против Сомали и повстанцев на севере страны. Наблюдатель от Всемирного Совета Церквей отметил: «Очевидно, что патриарх пришел к такой позиции под сильным влиянием [...] своего пребывания в России и Польше» .

В 1979 году, в то время как Советский Союз вторгся в Афганистан, Гэс Саломон Габра Селассие был назначен на должность генерального администратора Эфиопской православной церкви. Будучи восторженным сторонником Дерг, изучавшим богословие в ленинградской Академии с 1967-го по 1970 год, он, используя цитаты из Библии, воспевал строительство социализма в СССР, а также отрицал факты преследования верующих в Советском Союзе. Так же, как обновленцы в советские 1920-е, как иерархи РПЦ в годы «холодной войны», эфиопские церковные власти защищали политику коммунистической власти. Как и в СССР, некоторые священники выступали против официального курса, но инакомыслящие немедленно становились жертвами «революционной справедливости» (говоря попросту, их убивали), а других отстраняли от священства и бросали в тюрьмы .

Митрополит Сирийской православной церкви в Индии Павел Мар Григорий сообщал из Эфиопии в марте 1978 года: «Как ни странно, в светской социалистической Эфиопии на всех крупных общественных церемониях патриарх [выступает на стороне] главы государства. Правительство по-прежнему назначает руководителя церкви». А один из делегатов Всемирного Совета Церквей был в ужасе от деятельности Гэс Саломона в Эфиопии:

«На кону наша вера и свобода веры. Наш брат из православной церкви продемонстрировал чрезвычайную гибкость. Раньше геэз был священным языком церкви, потом амхарский, а теперь кажется, что русский скоро будет канонизирован» .

Жесткий государственный контроль над Эфиопской православной церковью продолжался до самого конца коммунистического правления. Такла Хайманот, боровшийся за выживание церкви, умер в 1988 году. Его преемник Абуна Меркориос, имевший тесные связи с Дерг во время «красного террора» в провинции Гондар, еще более укрепил сотрудничество церкви с властью. Меркориос продержался до падения Менгисту в 1991 году, после чего бежал в США.

***

В отличие от католических и протестантских церквей, православные церкви редко проявляли себя в качестве оппозиционной силы в условиях господства коммунистических режимов. В XX веке в России и Эфиопии православное духовенство придерживалось государственнических и «патриотических» взглядов независимо от идеологической ориентации власти. В обеих многонациональных империях православные элиты были носителями националистических настроений еще с XIX века. На основе этой совместной (безусловно, сконструированной) православной идентичности Россия культивировала дружбу с Эфиопией начиная с дореволюционных времен. Русские священнослужители и многие верующие чувствовали солидарность с «африканскими братьями по вере». В советские времена - несмотря на глубокие изменения - «особые связи» остались. Как и Российская империя, СССР оказывал военную и военно-техническую помощь Эфиопии, а также помогал образовывать специалистов в разных областях - от богословия до медицины и инженерного дела. Обоснованием такого - довольно спорного, как мы видели, - выбора в пользу режима Менгисту Хайле Мариама отчасти стали ссылки на эти «особые связи» между двумя странами.

К середине XIX в. страна находилась в упадке, раздираемая постоянными междоусобными схватками феодалов. Повеяло переменами, когда в начале 1850-х годов на политической арене страны появился Каса из Куары, сын мелкого феодала с Севера. Его действия, направленные на создание сильной центральной власти, нашли поддержку у крестьян, больше всех страдавших от феодальной раздробленности. В истории Эфиопии наступил период, когда политика правителя в значительной степени стала подчиняться общенародным интересам. Определенную роль в централизации страны играла и угроза внешней опасности, существовавшая на северных рубежах государства. Здесь приходилось то и дело вступать в сражения с египтянами, лелеявшими планы захвата всей Эфиопии.

В 30-е годы XIX в. в Эфиопии возникло три политически автономных объединения. Это Гондэр, где правителем был рас Али. Это Тигре и Сымен. И, наконец, Шоа. Император Йохан-ныс III фактически был лишь номинальным главой Эфиопии. Каса Хайлю (будущий император) родился в 1818 г. на севере Эфиопии в семье мелкого феодала. Служил солдатом в отряде своего дяди. Оставив спустя несколько лет службу у дяди, Каса организовал собственный отряд. К нему стали стекаться люди со всех концов области.

Каса становился все более заметной фигурой на политической арене Амхары. Его восхождение к власти - это сражения с вассалами правителя области, увеличение своей армии и в конечном счете победа над войсками самого раса Али. После победы над одним из самых могущественных властителей Эфиопии, каким был рас Али, а в июне 1853 г. вся Северная Эфиопия, за исключением Тыграя, оказалась под контролем Касы. В решающем сражении с армией правителя Тыграя, практически решался вопрос о будущем императоре Эфиопии. Битва произошла 10 февраля 1855 г. Одержав победу, буквально на следующий день после сражения произошла церемония коронования нового императора Эфиопии. Он принял новое имя - Теодрос, имя, которое приписывал народ ожидаемому мессии. Во время коронации Теодрос II (1855-1868) объявил свою первоочередную задачу: «Клянусь этой короной моих предков, что соберу под своей властью все провинции, которые в прошлом входили в состав империи». Из крупных областей государства, сохранявших свою независимость от центральной власти, оставалась область Шоа. Армия императора насчитывала к этому времени около 60 тысяч воинов и не имела себе равных. Шоанская армия оказалась не готовой к отпору. Покорив последнюю независимость область Эфиопии Теодрос завершил выполнение своей первоочередной задачи. Столицей объединенной Эфиопии император сделал город Магдалу в центре страны. »

Объединение Эфиопии шло военным путем. Теодрос оружием заставлял отдельных феодалов подчиняться императорской власти. Это, однако, не означало, что они навсегда отказались от своей борьбы за самостоятельность. Только в период с 1855 по 1S57 г. было совершено 17 покушений на жизнь императора. Это вызвало ответную реакцию со стороны Теодроса - использование жестоких, безжалостных мер против бунтов и заговоров. Он пытался с помощью репрессий сохранить политическое единство государства, которому постоянно угрожали бунты феодалов.

На определенном этапе в оппозицию к Теодросу стала и христианская церковь. Хотя с самого начала эфиопская церковь обрела в его лице усердного проповедника религиозных догматов, который на всем протяжении своего правления словом и мечом защищал «истинную веру», тем не менее конфликт императора с духовенством произошел. В его основе были чисто экономические причины. Теодрос не мог примириться с тем, что с церковных владений в государственную казну не поступало никаких налогов. Меры направленные на подрыв экономического положения церкви, вызвали у нее ожесточенное сопротивление. В отличие от феодальных выступлений, носивших локальный характер, церковь выступала единым фронтом. От Теодроса, в процессе реформирования им общества, стали отходить и крестьяне. На их настроения влияли и церковные антиправительственные проповеди, и выступления против него их сюзеренов-феодалов, но самое главное - сохраняющееся положение полного бесправия.

После завершения военных походов император приступил к проведению ряда внутренних реформ. Он реорганизовал систему государственной администрации, разделив страну на более мелкие округа, чем раньше, и поставив во главе их преданных себе людей. Налоги теперь поступали непосредственно в императорскую казну, а не так, как до этого - в казну феодалов. Теодрос пытался лишить крупных феодалов права иметь свой суд и собственные армии.

Один из указов императора касался уничтожения торговли рабами. В нем же содержалось и распоряжение о том, чтобы все люди государства нашли себе работу. Указ гласил: «Чтобы крестьяне вернулись к земледелию, купцы к торговле и каждый человек к свое работе». По мысли императора, это должно было приостановить ширившийся в стране бандитизм.

Нововведения коснулись и судебной системы. Теодрос объявил себя верховным судьей и каждый день находил время заниматься разбором жалоб своих подданных. Во всех областях страны были назначены судебные чиновники, которые вершили правосудие именем императора, при этом право смертной казни являлось прерогативой самого императора. Были предприняты попытки реформ и в области нравов. А именно, Теодрос выступил против распространенной в стране полигамии. Издал закон о том, что каждый христианин может иметь только одну жену. Чтобы подать пример, он сам удалил всех своих наложниц.

В вопросах взаимоотношений церкви и государства он делал все возможное, чтобы изменить прежнее положение, когда церковь оказывала решающее влияние на светскую власть. Теперь он стремился подчинить ее светской власти.

Самое серьезное внимание Теодрос уделял армии. Попытка создания общенациональной регулярной армии сопровождалось установлением жалованья для воинов, введением системы обучения войск. С желанием усилить боевую мощь армии, повысить ее мобильность он намеревался наладить производство собственного вооружения (в частности, пушек) и начать строительство дорог.

Первая попытка изготовить пушку относится к 1853 г. Став императором, он привлек для их производства находившихся в то время в Эфиопии европейских ремесленников. Было отлито несколько орудий, самое крупное из которых весом 70 т было названо «Севастополь».

В целом, реформы Теодроса не подрывали основ эфиопского феодализма, а были направлены на оживление традиционной бюрократической структуры империи, но на более четкой и сильной основе. Со смертью Теодроса многие инициированные им реформы быстро сошли на нет.

Укрепив свои позиции внутри страны, император строил и большие планы в области внешней политики. Своей первоочередной задачей он считал обеспечение выхода Эфиопии к морю, на побережье которого господствовали турки и вассальные от них египтяне.

Стремясь к установлению контактов с европейскими державами, причиной чему было желание добиться присылки оттуда ремесленников и мастеров, в то же время он хорошо представлял цели африканской политики Запада. В беседе с французским консулом Лежаном он заявил: «Знаю я тактику европейских правителей: когда они хотят захватить восточную страну, они сначала присылают миссионеров, затем консулов для поддержки миссионеров и, наконец, батальоны для поддержки консулов. Я не индийский раджа, чтобы дать одурачить себя подобным образом. Я предпочитаю иметь дело сразу с батальонами». Поэтому, несмотря на свою заинтересованность в установлении более прочных связей с европейскими странами, он наотрез отказывался открывать их консульства в Эфиопии. Дипломатическая неприкосновенность сотрудников консульства рассматривалась Теодросом как посягательство на священное право императора распоряжаться жизнью людей и землей в своих владениях.

Побудительным мотивом к ее началу послужил в 1864 г. конфликт с Англией, связанный с арестом представителя Великобритании при императорском дворе Ч. Камерона за его антиэфиопскую деятельность. Попытки Англии урегулировать этот конфликт по дипломатическим каналам ни к чему не привели. Решение о посылке экспедиционного корпуса было принято в августе 1867 г.

Внутриполитическая обстановка в Эфиопии, сложившаяся к этому времени, была весьма благоприятной для вторжения извне. Вновь подняла голову феодальная оппозиция. Выступления противников центральной власти следовали одно за другим. Успехи мятежных сил привели к дезертирству в частях императорской армии. Если еще в начале 1866 г. она насчитывала около 80 тысяч воинов, то к решающему сражению с иноземцами в его распоряжении оставалось лишь 15 тысяч. К моменту высадки английского корпуса власть императора распространялась на ничтожную часть страны.

Командующим английским корпусом был назначен генерал Роберт Непир, участник подавления национального восстания в Индии (1857-1859) и тайпинского восстания в Китае. 21 октября 1867 г. корпус в количестве 15 тысяч солдат высадился на эфиопскую территорию. Продвижение английских войск через охваченные мятежами территории не встречало сопротивления. В такой ситуации немногочисленные войска Теодроса не имели никаких шансов на победу.

После поражения император укрылся в своей резиденции в крепости Мэкдэла. Теодрос, видя, что ему не отразить атаки, приказал остаткам своих войск покинуть крепость, а сам застрелился.

На сей раз захват Эфиопии не входил в планы Великобритании, и экспедиционный корпус отправился в обратный путь. Перед уходом англичане забрали из крепости много бесценных памятников эфиопской письменности, включая и императорскую «Кыбрэ нэгэст», священную книгу эфиопского народа. Именно в ней была записана легенда о царе Соломоне, царице Савской и Менелике I, основателе династии эфиопских императоров. Они увезли с собой регалии эфиопских императоров, золотую корону Теодроса II, множество предметов из золота и серебра, а саму крепость взорвали.

После ухода англичан разгорелась ожесточенная борьба между новыми претендентами на императорскую корону. Наиболее целенаправленно и энергично действовал правитель Амхары Гобэзэ. Ему удалось переломить ход событий в свою пользу, и он короновался под именем Тэкле Гийоргис II. Три года его правления напоминали период «времен князей» с их внутриполитической нестабильностью. К серьезной схватке с императором готовился правитель Тыграя Каса. 21 января 1872 г. он одержал верх и был возведен на престол императоров Эфиопии. В соответствии с эфиопской традицией он принял царское имя Йоханныс IV (1872-1889).

Возложив на себя императорскую корону, Йоханныс поставил перед собой задачу добиться политического единства страны. Он стремился принудить всех крупнейших эфиопских феодалов признать его верховную власть. Поскольку императорская армия в то время не знала себе равных, эта задача была им успешно решена в начале 1870-х годов. Только правитель Шоа Менелик чисто формально признал власть нового императора, фактически оставаясь независимым правителем своего края.

Йоханныс IV, в отличие от Теодроса, не стремился к созданию абсолютистского государства, ограничиваясь задачей упрочения того, что досталось ему от предшественников. Он стремился выработать у эфиопов чувство государственного единства, ликвидируя межобластные противоречия. Для этого император пытался добиться введения единой для всей страны религии. Вел последовательную борьбу также и против сторонников всех других вероисповеданий. Это коснулось и протестантских и католических миссионеров, которым он приказал немедленно покинуть страну. Была выработана религиозная политика и в отношении нехристианского населения Эфиопии. Последовательный сторонник введения в стране единой веры, Йоханныс установил срок в три года для перехода в христианство мусульман и пять лет - для язычников. Для несогласавшихся были предусмотрены телесные наказания и высылка, прежде всего мусульман, за пределы страны.

В отличие от Теодроса, вступившего в конфликт с церковью, Йоханныс был плоть от плоти традиционного эфиопского общества с его идеализацией прошлого и невосприимчивостью ко всему новому. Если Теодрос уповал в своей деятельности по централизации страны целиком на военную силу, то Йоханныс в основу объединения Эфиопии положил достижение единоверия эфиопского населения.

Наибольшая опасность единству и целостности страны исходила извне. В конкретных условиях 1870-х годов первая угроза территориальной целостности Эфиопии исходила не от европейских держав, а от Египта, вассала Турции. В начале 70-х годов под египетским контролем находилось все побережье от Зейлы до Гвардафуя. В планы египетского хедива Исмаила входило также расширение египетских владений за счет северо-восточных районов Эфиопии. В 1875 г. началось наступление египетских войск. Под началом императора находилась 70-тысячная армия, состоявшая главным образом из воинов-северян, областям которых непосредственно угрожала египетская агрессия.

Войска египтян двинулись тремя колоннами из районов Массау, Кэрэна и из Зейлы. В конце сентября 1875 г. ими был захвачен Харэр. Войска египтян, двигавшиеся из Массау и Кэрэна были разбиты эфиопами в ноябре 1875 г. В марте 1876 г. произошла вторая решающая битва, в которой египтяне потерпели сокрушительное поражение.

Позднее территориальные претензии Эфиопии к египетским владениям на Красном море и стремление эфиопов получить выход к морю послужили той разменной монетой, которой воспользовалась Англия, когда ей понадобилось для подавления начавшегося в 1881 г. движения махдистов в Судане столкнуть в войне народы двух стран и ослабить их сопротивление европейской экспансии. Император Йоханныс, соблазнившись обещанием Англии и зависимого теперь от нее Египта вернуть отторгнутые у Эфиопии территории, вверг страну в длительные кровопролитные войны с махдистским Суданом.

Эфиопо-итальянские отношения

В то время, когда эфиопы сражались против суданцев в угоду в первую очередь Англии, над страной нависла новая и более грозная опасность: быть порабощенной другой европейской державой - Италией. Начало итальянской экспансии в районе Красного моря относится к концу 60-х годов XIX в. В 1869 г. у местных правителей покупается часть прибрежной территории Асэб. В 1881 г. итальянское правительство объявило эту территорию колонией. В 1883 г. Италия оккупировала порт Массауа и приступила к захвату и других территорий.

Захват итальянцами бывших владений египетского хедива на красноморском побережье поначалу не вызывали особого беспокойства у правящих кругов Эфиопии. Но в июне 1885 г. Италия захватывает территорию Саати, расположенную уже в пределах империи. Эфиопы осаждают Саати, а в январе 1887 г. наносят поражение итальянцам, шедшим на помощь осажденным. Эта победа вызвала в Эфиопии огромный энтузиазм. Но развить успех и двинуться на Массауа императору не позволила сложившаяся напряженная внутриполитическая обстановка в стране. Продолжавшиеся вторжения махдистов на западе и нелояльность правящей верхушки Шоа подвигли императора на решение проблемы вторжения итальянцев дипломатическим путем.

Италия вела двойную игру. Стремясь превратить сепаратистски-настроенного правителя Шоа в своего союзника, она охотно откликалась на его просьбы о присылке огнестрельного оружия. 20 октября 1887 г. непокорный вассал Йоханныс ныгус Шоа подписывает сепаратный договор о дружбе и союзе с Италией, по которому та обещала ему «военную помощь и другое содействие в достижении его целей». Йоханныс двинул свою армию на Шоа. Но уже потрепанное в многочисленных боях его войско, как и не имевшая боевого опыта армия Менелика, правителя Шоа, не рискнули вступить в боевое соприкосновение. Начались длительные переговоры, вплоть до того момента, когда махдисты вновь вторглись в страну. В одном из сражений с махдистами Йоханныс был смертельно ранен.

С его смертью страна не распалась на отдельные области, как это произошло в случае с Теодросом. Смена верховного правителя, впервые с начала процесса объединения Эфиопии, не повлекла за собой феодальной междоусобицы, Йоханныс остался в истории страны поборником объединения Эфиопии, а также внедрения в сознание народа общеэфиопского патриотизма. Будучи тыграи по происхождению, Йоханныс, родным языком которого был тигринья, ввел в качестве официального языка страны амхарский, наиболее распространенный по всей территории страны. В этом он вышел за рамки местного национализма и своей обязанностью считал защиту любой части эфиопской империи.

Получив известие о гибели императора Йоханныса, ныгус Шоа Менелик незамедлительно провозгласил себя верховным правителем Эфиопии. На тот период в стране не нашлось никого, кто мог бы реально выступить его соперником в борьбе за царскую корону. С его именем (имя по рождению до коронации - Сахле-Марьям) связаны наиболее значительные достижения в централизации Эфиопии, завершившие ее объединение вплоть до современных границ. К периоду его правления восходит начало процессов модернизации страны, складывания чиновничества, проникновения иностранного капитала и создания наемной армии.

К началу 1890-х годов Шоа, правителем которой был Менелик, превратилась в экономически более развитую и политически более стабильную, по сравнению с другими, область страны, система управления которой впоследствии была перенесена на всю эфиопскую империю.

Основой внешней политики шоанских правителей были территориальная экспансия внутри империи и установление связей с внешним миром, прежде всего, с европейскими державами. Расширение границ Шоа происходило за счет южных областей, где находились богатые торговые пути, и борьба за присоединение Харэра, привлекавшего стратегическим положением и торговым характером экономики.

Эмиссары европейских стран, учитывая рост и могущество Шоа, и сами стремились установить с ней связь. В 1841 г. был заключен договор о дружбе и торговле с Англией, а двумя годами позже - с Францией. Менелик также уделял большое внимание установлению выгодных отношений с европейскими державами. Подобно многим своим предшественникам, он не пренебрегал возможностью использовать технические знания и опыт любого заезжего европейца. 1880-е годы явились свидетелями укрепления итало-шоанских связей.

В 1878-1889 гг. правитель Шоа значительно расширил границы своих владений. Экспансия во внутренние районы дополнилась движением в сторону красноморского побережья. Приближение границ Шоа к морю должно было стимулировать торговлю в пределах области, способствовать контактам ныгуса с европейскими державами. Достижение этих целей было обеспечено присоединением Харэра, который до лета 1885 г. находился под египетским управлением, а после поражения египтян в войне с эфиопами власть здесь перешла к представителю местной династии. Харэр был захвачен в январе 1887 г. Параллельно с расширением территории Шоа вырабатывались и основы межнациональной политики, позднее распространенной Менеликом на всю Эфиопию. Основными ее чертами были веротерпимость и ассимиляция итогом чего явилось образование своеобразной амха-рооромской (галла) общности.

По степени централизации власти Шоа намного опережала остальные области Эфиопии. Вся территория провинции была поделена на административные округа, число которых росло по мере расширения Шоа. Во главе каждого из них стоял губернатор, назначаемый ныгусом. Отсутствие религиозного фанатизма в этнически неоднородном шоанском обществе способствовало тому, что в интересах дела на высокий пост порой назначался мусульманин, хотя общим правилом было заставлять в нехристианских округах назначенца на высокий административный пост из представителей местной знати принимать им христианство.

Отсутствие феодальных междоусобиц в Шоа привели к развитию торговли и ремесла. Значительную часть шоанской казны составляли налоги от торговых операций, немалыми были и таможенные пошлины от караванов, направлявшихся через территорию Шоа, Процветанию области способствовала военная добыча, захваченная в ходе многочисленных походов против соседей-нехристиан, и дань, получаемая с населения присоединенных районов.

За 24 года пребывания Менелика во главе Шоа, с 1865 по 1889 г., площадь области и ее население значительно увеличились - от 2,5 млн человек в 1840 г. до 5 млн в начале 80-х годов. В казне правителя скопились огромные средства, значительная часть которых тратилась на закупку огнестрельного оружия. Если, например, в 1850 г. в шоанской армии на вооружении имелось всего 1 тысяча единиц огнестрельного оружия, то к 1889 г. она располагала уже 60 тысячами винтовок и ружей.

Реформы Менелика II. 3 ноября 1889 г. состоялась коронация Менелика II. Происходила она не в Аксуме, традиционном месте коронования эфиопских императоров, а в столице Шоа Энтото. Именно отсюда и стали проводиться реформы. Приступая к реформированию общества, Менелик уже имел за плечами более чем двадцатилетний опыт не только в управлении Шоа, но и в сношениях с европейскими странами.

Прежде всего, новый император приступил к реорганизации административной системы, используя для этой цели шо-анский опыт. Суть реформы заключалась в замене местных правителей чиновниками, назначаемыми самим императором. Страна была разделена на провинции, которые разделялись на районы, а те, в свою очередь, на округа. Более мелкой административной единицей была группа деревень (адди), а самой мелкой - деревня, где власть принадлежала старосте. Во главе провинции находился губернатор, назначаемый из центра и наделенный обширными полномочиями. В целом, реформа сыграла важную роль в процессе консолидации эфиопского государства.

Укрепив центральную власть на местах, Менелик приступил к осуществлению военной реформы. Он заменил ранее практиковавшуюся систему постоя введением специального налога на содержание армии. В 1892 г. своим указом он запретил впредь размещаться солдатам в домах крестьян и требовать от них пропитания. Вместо этого крестьяне были обложены налогом в размере одной десятой урожая. Замена постоя десятиной способствовала улучшению экономического положения в стране, повышало производительность труда в сельском хозяйстве, стимулировавшего его расширение. В свою очередь, перевод армии, хотя и не полностью, на государственное содержание дал возможность не только поднять дисциплину в войсках, но и сделать шаг вперед по пути создания постоянной, регулярной армии.

Впервые с времен аксумских царей была предпринята попытка проведения денежной реформы. Первые новые эфиопские монеты появились в 1894 г. Однако эфиопская денежная единица, новый талер, внедрялась нелегко. Население предпочитало принимать привычную монету - талер МарииТерезии. Что же касается сельской глубинки, то здесь торговый обмен продолжал осуществляться на основе старых, натуральных эквивалентов - соли, шкур и т. п. И эта ситуация сохранялась в течение всего времени правления Менелика.

В заслугу Менелику следует отнести основание новой постоянной столицы эфиопского государства - Аддис-Абебы («Новый цветок»). Столица стала и местом, откуда Менелик осуществлял руководство процессом присоединения к империи новых областей. В состав эфиопского государства вошли обширные районы к югу и юго-западу. Фактически была восстановлена империя в ее прежних исконных границах: несколько южнее Массауа на севере, район Фашоды на западе, озеро Рудольф - на юге и Асэба - на востоке.

С территориальным расширением Эфиопии связано создание гэббарной системы в присоединенных областях, представляющей собой эфиопскую разновидность крепостничества. Суть этой системы заключалась в выделении для прокормления солдат и чиновников земли вместе с проживающими на ней крестьянами. Часть земельных площадей завоеванных районов, примерно треть, оставлялась в руках местной знати, остальная делилась между воинами и короной. В соответствии с этим образовались три социальные группы: безземельное крестьянство (гэббары), мелкие землевладельцы (местная знать и солдаты-завоеватели) и феодальная аристократия.

Еще за полгода до своей коронации Менелик II в мае 1889 г. в местечке Уччиале подписал с Италией договор о дружбе и торговле. Статьи договора заключали следующее: объявлялся вечный мир и дружба между двумя странами; обмен дипломатическими представителями; решение спорных пограничных вопросов специальной комиссией, состоящей из представителей обеих сторон; разрешение Менелику осуществлять свободный транзит оружия через порт Массуа под защитой итальянских солдат вплоть до границы Эфиопии; свободное передвижение граждан обоих государств по одной и другой стороне границы; гарантии религиозных свобод, выдачи преступников, ликвидации работорговли, а также торговые вопросы. В договоре было немало выгодных статей для Италии. Одна из них признавала за Римом всю захваченную на севере страны территорию, включая Асмэру. Эта статья представляла собой как бы «свидетельство о рождении» новой итальянской колони в Африке.

Самой неоднозначной была статья 17 договора, вызвавшая вскоре серьезные споры, связанные с ее интерпретацией. Все было заключено в неидентичности амхарского и итальянского текстов. В амхарском тексте говорилось: «Его величество царь царей Эфиопии может пользоваться услугами правительства Его Величества короля Италии для переговоров по всем делам с прочими державами и правительствами». В итальянском тексте слово «может» было заменено словом «согласен», что в Риме трактовалось как «должен». Получалось, что Менелик передал вопросы, связанные с внешней политикой, в руки Италии. Это означало, что она устанавливает протекторат над Эфиопией, о чем и оповестила другие европейские державы. Впоследствии это несоответствие текстов статьи и их интерпретация привели к войне.

Итало-эфиопская война и битва при Адуа

12 февраля 1893 г. Эфиопия денонсировала Уччиальский договор. Рим, убедившись в тщетности своих усилий навязать Эфиопии протекторат дипломатическими средствами, пошел на прямую вооруженную интервенцию. Накануне итальянской агрессии Менелику удалось оснастить армию современным стрелковым оружием, приобрести более 100 тысяч винтовок, что с уже имеющимися составило около 200 тысяч стволов. Одновременно с подготовкой к войне эфиопский император вел дипломатические переговоры, с помощью которых он хотел укрепить позиции своей страны на международной арене. Менелик согласился передать французам концессию на строительство железной дороги из Джибути до Аддис-Абебы. Он направил специальное посольство к русскому царю в Петербург. В результате, Эфиопия установила очень тесные и близкие отношения с Россией.

В декабре 1894 г. итальянские вооруженные силы перешли границу Эфиопии. Менелик огласил манифест, в котором призвал народ к войне против агрессоров. В манифесте говорилось: «Из-за моря пришли к нам враги; они вторглись на нашу землю и стремятся уничтожить нашу веру, наше отечество. Я все терпел и долго вел переговоры, стремясь уберечь нашу страну. Но враг движется вперед и, действуя обманным путем, грозит нашей стране и нашему народу. Я собираюсь выступить в защиту отчизны и надеюсь одержать победу над врагом. Пусть каждый, кто в силах, отправится вслед за мной, а те из вас, которые слабы, чтобы воевать, пусть молятся за победу нашего оружия».

В октябре 1895 г. император во главе своего авангарда, насчитывавшего 25 тысяч пехотинцев и 3 тысячи всадников выступил из Аддис-Абебы и направился навстречу неприятелю. Всего же под его началом была более чем 100-тысячная армия. В начале декабря 1895 г. 15-тысячный авангард эфиопской армии в произошедшем сражении разбил 2,5-тысячный отряд итальянцев. Битва при Амба-Алаге оказала огромное психологическое воздействие на эфиопов: было развеяно представление о непобедимости итальянского оружия. Следующую победу эфиопы праздновали в январе 1896 г., когда после длительной осады сдался итальянский 1,5-тысячный гарнизон Мэкэле. Из метрополии было запрошено подкрепление.

Численность колониальных войск к началу 1896 г. достигла 17 тысяч человек. Сосредоточив главные силы вблизи Адуа, главнокомандующий итальянской армии генерал Оресте Баратьери избрал тактику выжидания. К району Адуа вышла и армия Менелика. Численность его армии превосходила итальянский корпус, однако ощущался недостаток в современной артиллерии и в боевой подготовке воинов Менелика по сравнению с итальянцами.

В конце февраля 1896 г. по всему фронту под Адуа завязался ожесточенный бой. Плохо ориентируясь в местности, командование итальянских войск неточно определила диспозицию своих войск, и намеченное генеральное сражение превратилось в нескоординированные между собой бои, что было на руку эфиопам. Расстрелявшая еще до генерального сражения снаряды, итальянская артиллерия оказалась бесполезной. Военной выучке и дисциплине эфиопы противопоставили стойкость и мужество. Битва при Адуа явилась катастрофой для итальянской армии. В этом сражении противник потерял 11 тысяч человек убитыми, около 3,6 тысяч было взято в плен. Понесла потери и эфиопская сторона - 6 тысяч убитых и 10 тысяч ранеными.

26 октября 1896 г. в Аддис-Абебе был подписан итало-эфиопский мирный договор. Он содержал следующие статьи: прекращение состояния войны между обеими сторонами и установление «на все времена» мира и дружбы между Италией и Эфиопией. Аннулирование договора, подписанного в Уччиале, признание Италией «полностью и без каких-либо ограничений» независимости Эфиопии.

Интерес к Эфиопии в России существовал с давних пор: из-за сходства религий, из-за эфиопского происхождения семьи Ганнибалов, предков А. С. Пушкина. С 1870-х годов прибавился и геополитический фактор, связанный прежде всего с открытием Суэцкого канала. По частной инициативе казаков во главе с атаманом Н. И. Ашиновым у выхода из Красного моря в Аденский залив была основана станица «Новая Москва».

С середины 1890-х годов в Эфиопии активизировались и действия официальной России. Русское правительство заявило о поддержке Эфиопии в ее отпоре итальянской агрессии. При этом моральная поддержка ее со стороны России - в прессе и по дипломатическим каналам - сочеталась с оказанием военной и гуманитарной помощи. Так, в начале 1896 г. Эфиопии было передано 30 тысяч берданок, 5 млн патронов и 5 тысяч сабель. Был развернут сбор средств для оказания помощи раненым эфиопам, направлен в страну отряд российского Красного Креста, развернувшего в Аддис-Абебе госпиталь. Укрепление русско-эфиопских связей в конце XIX в. привело к установлению в 1898 г. дипломатических отношений между обеими странами на уровне миссий. Эфиопия стала первой страной в Африке, с которой Россия установила дипломатические отношения.

Отсутствие прямых политических и экономических интересов в Эфиопии позволило России занять место благожелательного советчика при эфиопском императоре. Перед русской миссией во главе с П. М. Власовым ставилась задача «снискать доверие негуса и по возможности охранять его от козней политических соперников, в особенности англичан, преследующих в Африке столь честолюбивые, хищнические цели».

Русские офицеры, приезжавшие в Эфиопию, принимали непосредственное участие в военных экспедициях эфиопских войск, а также, выполняя задание русского Генерального штаба, исследовали страну, ее природу, население, растительный и животный мир. Россия имела тогда об Эфиопии более четкое и ясное представление, чем большинство западноевропейских государств.